Фото: e-history.kz
Гани Муратбаев был достойным сыном своего времени и прекрасным примером для подрастающего поколения независимого Казахстана, организатором и лидером молодежного движения Казахстана и Средней Азии. Он прожил всего 23 года, но за свою короткую жизнь стал первым комсомольцем Казахстана и возглавил комсомольскую организацию КазАССР. В июне этого года исполнилось 120 лет со дня его рождения.
Он родился среди песков Каракумов недалеко от Казалинска. Отца своего он почти не помнил: тот умер, когда Гани едва исполнилось четыре года. Честным, справедливым, готовым помочь соседу-бедняку, защитить слабого от самоуправства сильных мира сего – таким остался в памяти народной Гани Муратбаев.
О Г. Муратбаеве слагали песни поэты Магжан Жумабаев, Ильяс Жансугуров, Жубан Молдагалиев, Жарылкасын Боранбаев. В родном Казалинске земляки с любовью и гордостью называют его «Батыр Ғани», «Батыр бала». Его имя носят улицы и школы во многих городах Казахстана. В Кызылорде одна из главных улиц и центральный стадион названы в его честь. В Казалинске создан его историко-мемориальный музей. Имя Г. Муратбаева носит одно из хозяйств Казалинского района. Память о соотечественнике казахстанцы увековечивают в бронзе и граните.
Один из памятников украшает и территорию центрального стадиона Кызылорды. Монумент установили в 1975 году, он представляет собой гранитную скульптуру на прямоугольном постаменте, обшитом мраморными плитами. Гани изображен в полный рост с развевающимися на ветру полами шинели. Он смело смотрит вперед, сжимая руку в кулак. Памятник был изготовлен в Ленинграде.
Свою жизнь Г. Муратбаев посвятил привлечению молодежи к знаниям и культуре, борьбе с беспризорностью детей и неграмотностью, организации интернатов для сирот и кружков ликбеза, ликвидации бедности. Его короткая, но очень яркая и насыщенная событиями жизнь – своеобразный символ той нелегкой эпохи.
Тяжелое детство, ранняя потеря родных, пугающие изменения в стране подвигли в то время юношу помогать таким же, как он сам. Мать много работала и часто оставляла его вдвоем с младшей сестрой. Мальчика отдали в русскую начальную школу, которая вызвала в нем интерес к знаниям. Обучение он продолжил в городском педагогическом училище. После смерти матери и сестренки от болезни Гани остается один и уезжает в Ташкент. Там он поступает в интернат, а потом в институт.
После Октябрьской революции, в 1918 году Гани Муратбаев открыл первую комсомольскую организацию, где помогал людям в решении их проблем, собирал нищих, голодных, бездомных детей, помещал их в интернаты, оформлял документы, привлекал к активным общественным действиям. Кроме того, он стоял у истоков создания первого молодежного объединения Казахстана, преемником которого в начале 90-х годов стал Союз молодежи Казахстана.
По окончании училища он получил специальность учителя. В 1920 году в городе Верном (Алматы) на курсах учителей Г. Муратбаев преподает казахскую и русскую литературу, читает лекции о международном и внутреннем положении страны Советов и ведет активную общественную деятельность.
На втором съезде комсомола Туркестана в 1920 году Гани Муратбаев избирается членом Центрального комитета и утверждается руководителем отдела по работе среди казахской молодежи. В 1921 году в Ташкенте на третьем съезде комсомола Туркестана Гани был избран ответственным (первым) секретарем Центрального комитета комсомола Туркестанского края, членом Туркестанского Центрального комитета партии. Около трех лет он достойно возглавлял комсомол многонациональной республики и проявил себя как безусловный лидер и талантливый организатор.
Жизнь и деятельность молодежи Востока оставили глубокий след в международном юношеском движении, которому Гани посвятил свою жизнь.
Гани Муратбаев был из людей, у которых слово не расходилось с делом, и в этом он был истинный аристократ, человек, сделавший себя сам. Одна из первых активисток, боровшихся за раскрепощение женщины советского Востока Сара Есова вспоминает, что именно благодаря Гани она пришла в журналистику. А его жена Бахытжан Муратбаева писала, что, когда она стеснялась прилюдной помощи мужа ей в домашних делах, Гани говорил, кивая на своих товарищей: «Пусть они намотают на ус, что ничуть не зазорно помогать своим женам». Так он хотел воспитать, по ее словам, в ней чувство собственного достоинства, а в соратниках – уважение к женщине.
Можно только удивляться широте интересов, общественному темпераменту и богатству духовного мира этого молодого человека. В книге воспоминаний «Жив наш Гани» читаем: «Его живо интересовали народные сказки и песни, он хотел, чтобы они обогащали культуру казахской молодежи, расширяли ее кругозор». Гани поручал комсомольцам переписывать легенды и сказки в помощь ученому-этнографу Аубакиру Диваеву. А в вышедшем в 1925 году в Оренбурге монументальном труде А.В. Затаевича «1 000 песен киргизского народа» среди лиц, сообщавших их собирателю, был Г.Муратбаев, из уст которого он записал знаменитую «Дудар-ай». Гани любил эту песню о любви русской девушки к казахскому джигиту, для него слова «дружба народов», интернационал были наполнены живым смыслом. Народный поэт Киргизии Аалы Токомбаев вспоминает, как Гани помог ему продолжить учебу, народный артист Казахстана Курманбек Джандарбеков – как молодой человек сам давал ему уроки. Среди его друзей были русские, татары, уйгуры, каракалпаки, дунгане… Он объединял людей разных национальностей. И последней его должностью было заведование отделом стран Востока Коммунистического интернационала молодежи.
Гани был деятелен, неутомим, пренебрегал отдыхом, покоем, вдохновлял своим примером и других. Все удивлялись его железному здоровью, и только один он знал, что стоит казаться на людях богатырем, а по ночам сдерживать кашель, рвущийся из груди. Эти хрипы и свисты в легких он заметил уже давно, но поначалу не придавал им никакого значения: обычная простуда, думал он, выпить горячего чая с медом, отоспаться — и как рукой все снимет. Но боль в груди все чаще напоминала о себе, и однажды, отирая платком рот, он заметил на платке кровь. Взял ненадолго отпуск (стояла весна 1923 года), съездил в родной Казалинск, повидал друзей детства, отдохнул от забот. Кашель вроде бы прошел. А потом Гани опять забыл о себе в сумятице бесчисленных выступлений, переездов, заседаний.
Он умер 15 апреля 1925 года после тяжелой болезни, не дожив даже до 23 лет. Его провожали в последний путь на Ваганьковское кладбище тысячи комсомольцев, в почетном карауле у его гроба стояли моряки Балтийского флота.
