(Продолжение, начало в №129)
Одна из исторических личностей, чье имя и дела сохранили народные предания — Майкы би. Легенды, связанные с ним, отражают события XII—XIII веков.
После смерти Орманбета могучий ногайлинский народ распался на сорокародных крымчан, тридцатиродных румов (сельджуков), десятиродных оймаутов, девятиродных торгаутов, десятиродных ногайцев.
Один из сорока ханов, прибывших в Бухару из Крыма, Кызыл Арыстан (Красный лев) долго был бездетным. Но однажды наложница родила ему сына, тело которого было покрыто большими пятнами. Старшая жена, которая не могла иметь детей, позавидовала наложнице и сказала мужу: «Ты даже не думай, что это твое дитя. Вырастет, взбаламутит народ, как тот пегий жеребенок. Лучше избавься от него». Хан внял совету жены, не подозревая ее в злом умысле. Выбрал сорок жигитов и объявил им свою волю: «Увезите ребенка с матерью за Сырдарью: погибнут или выживут — на то воля божья. И чтобы ни мать-грешница, ни ее сын больше не появлялись в нашей стране».
Сорок жигитов переправили мать и дитя через Сырдарью и, занимаясь охотой в долине между горами Каратау и Алатау, кормили их, пока ребенку не исполнилось двенадцать лет, а затем ушли восвояси. Однажды, охотясь в тех местах, сын Майкы би Уйсун увидел мальчика, который встретил и молча проводил его. Придя домой, Уйсун рассказал отцу о встрече с удивительно красивым мальчиком, но кажется немым.
Майкы би был хромым, поэтому не мог ехать верхом, ему приходилось ездить на телеге, причем вместо коня в телегу был впряжен человек.
— Везите меня к этому мальчику, попробую я с ним поговорить, — сказал Майкы би.
Мальчик, который не удостоил своим вниманием Уйсуна, увидел Майкы би, сразу же вскочил с места и приветствовал его словами:
— Ассалаумалейкум, опора всех ханов, кормилец всех страждущих!
— Уагалейкумассалам, сынок, будь всегда жив и здоров. Я вижу, ты достоин любой чести, сын мой, да только, видимо, некому о тебе позаботиться, научить житейской мудрости. Иди, садись ко мне на телегу! — и повез мальчика домой.
Дома он преподнес ему мясо бедренной кости с асыком (ритуал усыновления) и усыновил. Пригласил народ с верховьев — велел зарезать кобылиц-иноходцев и справил той. Пригласил народ с низовьев — велел зарезать кобылиц со звездочками на лбу и опять справил той.
Когда мальчик вырос, Майкы би отобрал сто жигитов во главе со своим сыном Уйсуном, каждый из которых был храбрее самого храброго и крепче кремня. С этой свитой отправил найденыша в путь и благословил: «Идите за Каратау, там вам встретятся горы Улытау и Кишитау, реки Каракенгир и Сарыкенгир. Там и остановитесь, пищу добывайте охотой; острием копья и силой рук отстаивайте свою независимость. Рано или поздно мой приемный сын должен стать ханом, а вы будете его подданными. Если хан мудр и справедлив, а подвластный ему народ дружен и смел, то они смогут и по суше пустить корабль, образовав реку, где им нужно!».
Храбрая сотня, перевалив Каратау, переплыв Чу и Сарысу, благополучно добралась до места. Не зная сна, добывали себе скот, не зная страха, добывали невест. Со временем основали новую страну. Об их дерзких поступках становится известно и Кызыл Арыстану. Он шлет гонцов к Майкы би.
– Почему Майкы би позволил моему сыну с вольной ватагой юнцов творить дерзкие дела? Что хочешь бери у меня, а сына верни назад,— сказал он.
Тогда Майкы би собрал еще сотню жигитов во главе с Болат ходжой, сыном своего брата Кобана, и приказал:
– Поезжай за первой сотней и скажи им, чтобы вернулись назад!
Однако посланцы Майкы би, соблазнившись вольной жизнью, сами остались там. Кызыл Арыстан продолжал требовать у Майкы би возвращения сына. Тогда Майкы би отправляет третью сотню во главе с Алшыном, сыном другого брата Когама. В качестве вожаков и советчиков молодых воинов он отправил с ними одиннадцать старцев. Но и третья сотня осталась в стране своих сверстников. Так Майкы би, даже не переступив через порог, совершил важное дело с далеко идущими последствиями.
Триста молодых воинов за счет набегов в дальние края умножали свой скот, без уплаты калыма привозили невест из чужих земель и разрастались в могучую страну вольных казахов. Чтобы остальной мир признал их независимость, они избрали своим ханом сына Кызыл Арыстана, которого усыновил Майкы би. Избрание проходило у подножия гор Улытау. Будущего хана посадили на алашу-палас, и десятки жигитов вознесли его над своими головами, что означало единодушное признание его ханских полномочий как ставленника народа, а не как потомственного принца крови. Своему избраннику дали имя Алаша хан.
Алаша хан оказался мудрым предводителем. Первую сотню, прибывшую в горы Улытау под началом Уйсуна, он назвал «Старшим жузом (сотней) Уйсуна». Сотня занималась снабжением войска, обеспечивала прочный тыл, во время войн она должна была находиться в арьергарде. Боевым кличем Старшего жуза было слово «Бахтияр!» (За счастье).
Сотню, прибывшую второй, под началом Болат хана, он назвал «Средним жузом». Эта сотня устраивала засады на врага. Во время боевых походов она была возле самого хана. Боевым кличем этого жуза было слово «Ақжол!» (За справедливость).
Прибывшая последней в Улытау под началом Алшына третья сотня получила название «Младшего жуза Алшына». Она должна была всегда находиться в авангарде, первой нападать на врага. Боевым кличем «Младшего жуза» было слово «Алдияр!» (За бога).
Алаша хан был исторической личностью, жил и правил в XII—XIII веках. Небезынтересно и сообщение Абая Кунанбаева о нем: «У царя Бабура, сына Кумар Шейха, из рода хромого Тимура, были два дяди по линии матери. Старший из них восседал ханом в Ташкенте, а младший правил страной казахов. Его, т. е. хана казахов, звали Ахмет. В свою бытность он из числа воинов составил три отборные сотни, каждой из которых командовал назначенный им предводитель. Народы, представители которых вошли в ту или иную сотню, по собственной воле солидаризировались как единокровные братья. Вот почему казахов считают «детьми трех жузов». Ахмет хан долго воевал с калмыками, много их истребил. Имея в виду его беспощадность, калмыки сказали: «он стал для нас настоящим «алачи», что означало вроде бы «ангела смерти»; вследствие чего его и прозвали Алаша ханом. Так именно написано в «Бабур-наме». Поскольку калмыки прозвали так казахского хана по причине страха, то хан повелел войску сделать слово «алачи-алачи» боевым кличем при нападении на врага, чтобы привести в ужас неприятельские силы. Но многоголосый клич казахских воинов, сливаясь в один мощный голос, стал слышаться как «алаш», «алаш». С тех пор это слово стало общим боевым кличем всех казахов, означающим «весь народ», а на устах у людей самым ходовым оборотом стала поговорка: «Когда алаш был алашем, а Алаш был ханом, чего только мы ни делали с калмыками».
Алаша хан был родом из Джагатаева улуса. Во время битвы в местности Ура-Тюбе его убил выходец из Джучиева улуса хан Шейбах (или Шейбани), а Казахское ханство присоединил к своим владениям. Позже под предводительством влиятельнейших султанов Жанибека и Керея было образовано новое самостоятельное ханство казахов. Таким образом, имена Майкы би и его приемного сына Алаша хана связаны с историей возникновения казахской народности, первого ханства в центре казахской степи.
Предание основывается на действительных исторических реалиях: «В голодной степи есть местность «Танбалы Нура» (Нура с тамгой). Там высечены тамги всех родов трех жузов. Эти тамги вырублены по указаниям Майкы би. Когда возникали тамговые споры или притязания между казахскими родами, то для выяснения истины приходили к этой скале». Далее предание гласит, что «…надгробие, т.е. мавзолей Алаша хана, находится на западном берегу реки Кара-Кенгир, сооружено оно из каленого кирпича».
Абай Кунанбаев в своем историко-этнографическом исследовании «Несколько слов о происхождении казахов» писал: «…по обычаю самих монголов двенадцать человек из двенадцати родов на высоком холме под названием Хан вознесли Чингиса на белой кошме и объявили ханом. Среди тех двенадцати от казахов участвовал человек по имени Майкы-бий. У казахов бытует поговорка: «Всякая речь сводится к одному истоку, прародителем которого является Майкы-бий. Это говорится о том самом человеке, имя которому Майкы».
В монгольской летописи «Алтан тобчи», а также в сочинении персидского историка Рашид-ад-Дина «Джамигат таурих» сообщается, что Майкы би был советником Чингисхана. Когда хан отправлялся в дальние походы, то вместо себя оставлял его править страной. Кроме того, Майкы би командовал правым крылом войска Джучи, т.е. правил улусами Дешти-Кипчака или Кипчакской степью.
Есть определенный резон и в том, что в преданиях Майкы би описывается как основатель Казахского ханства. Судя по приведенным выше историческим данным, он превосходно знал военно-политический строй кочевых государств. А когда созданная Чингисханом Золотая Орда начала распадаться, то вполне естественно, что он по образцу тех самых монгольских войсковых объединений создал ханство и в казахской степи. Для того времени это было исторической необходимостью.
Больше того, Майкы би вполне мог рассчитывать на то, что географическое положение Улытауских гор и рек Каракенгир и Сарыкенгир, находящихся вдали от грозных и агрессивных ханств и окруженных со всех сторон пустыней, весьма удобно для нового ханства. К тому же эти места, т.е. отроги Улытау, были местами кочевий тех кипчаков, которые составляли правое крыло Джучиева войска и которыми командовал он сам.
Удары туменов Чингисхана главным образом были нацелены на районы с оседлым населением. Они разрушали казахские города и кишлаки, уничтожали посевы, сады и оросительные системы вдоль Сырдарьи и Каратауских долин. Чтобы восстановить былое ханство и возродить свой народ, такой дальновидный человек как Майкы би, на самом деле мог посылать небольшими группами (сотнями) молодых воинов в неизведанные края под самыми различными предлогами. Эти сотни имели своих прародителей, боевой клич. Роды, вошедшие в три эти жуза, на скалах высекали свои родовые тамги, т.е. печати. И, наконец, выбрали своим ханом, хотя и отвергнутого родным отцом, но все же человека ханской крови, имеющего бесспорное право на это,— все это говорит о мудрости Майкы би как человека государственного уровня, память о котором донесла до нас народная молва, иначе говоря, предания казахов.
Предания о нем и конкретные творения, связанные с его именем,— все это отголоски былых событий и великих дел наших предков. Напутствие Майкы би первой сотне джигитов гласило: «Становитесь людьми, страной, благодаря острию стального копья, силе крепких мускулов. Если хан будет мудрым, справедливым, а подвластный ему народ дружным и смелым, то они могут и по суше пускать корабль, раздобыв воду, когда нужно!». Эти слова говорят о том, что Майкы би был тем общественным деятелем, который неустанно заботился о своем народе, постоянно думая о будущем своей страны.
Ботагоз АЖАРБАЕВА
Подготовлено по материалам книги Б.Адамбаева «Казахское народное ораторское искусство» (Алматы, «Ана тілі», 1997 г.)(Продолжение в следующем номере)