В Кызылорде продолжают праздновать 100-летие первой столицы Казахстана. За минувшие годы здесь произошло немало событий и исторических свершений. О них мы узнаем благодаря людям, которые по крупицам собирали материалы об истории родного края, писали книги о любимом городе. Одним из таких краеведов был профессор Кызылординского университета имени Коркыта ата Мади Киреев. В этом году ему исполнилось бы 96 лет.
В своё время он читал лекции студентам — необычайно интересные и содержательные. Мне повезло слушать их на протяжении четырёх лет учёбы в вузе. Мади Курманович никогда не пользовался конспектами, но при этом озвучивал мельчайшие подробности и точные даты, ссылаясь на архивные документы из Москвы, Ленинграда, Оренбурга, Ташкента. Благодаря этим лекциям мы многое узнавали о своем крае, в частности, о становлении Перовска, Акмечети, Кызылорды. Профессор посвятил не одну книгу истории нашего города, писал их как самостоятельно, так и в соавторстве с другими историками.
На тропе времени
На лекциях М.Киреев подробно рассказывал о переносе столицы нашей республики из Оренбурга на священную землю Сыра. В 1925 году это событие стало переломным моментом в социально-
экономическом и духовном развитии республики. На пятом Всеказахском съезде советов было принято важное решение о восстановлении исторически правильного названия казахского народа – «казахи». После горячих дебатов 9 февраля 1925 года КазЦИК утвердил перенос столицы из Оренбурга в Акмечеть (в те годы так называлась Кзыл-Орда). Как пояснял профессор, город имел преимущество в географическом положении — он находился в относительной равноудалённости от других регионов. Здесь проходила железнодорожная магистраль, которая в то время была не только основным средством сообщения, но и важным фактором экономического развития.
В апреле 1925 года в Акмечеть из Оренбурга прибыл специальный поезд, в котором находились руководители автономной республики во главе с председателем ЦИК С.Медешевым и председателем Совнаркома Н.Нурмаковым. По этому поводу М. Киреев в своей книге «Город на Сырдарье» писал: «Выбор столицы по тому времени был сделан верно. Берега среднего течения Сырдарьи, устья Чу и Сары-Су являются колыбелью казахского народа. Отсюда кочевые пути расходились на запад и северо-запад к берегам Тургая, Урала, Эмбы и в пески Каракума и Барсуки, на север – к притокам Иртыша и Тобола, на восток – по реке Чу к озерам Балхаш и далее к Иссык-Кулю, к югу – по рекам Куван-Дарье и Яны-Дарье по Каракалпакской Автономной Советской Социалистической республике. По этим исторически сложившимся путям распространились культура, знание и передовые политические идеи в самую гущу казахов-кочевников. Акмечеть, находясь в узле, где переплетаются эти кочевые пути, являлась вполне естественным и правомерным центром Казахстана. За Акмечеть как новую столицу Казахской республики голосовала не только история, но и современность. Известно, что именно в этом городе раньше, чем в каком-либо другом центре Казахстана, установилась Советская власть, сразу же вслед за красным пролетарским Питером. В Акмечети была создана и оформлена одна из первых большевистских партийных организаций Казахстана. Здесь была сформирована одна из первых на территории республики регулярных частей Красной Армии. Красноармейский отряд железнодорожников покрыл себя немеркнущей славой в боях с полчищами белогвардейцев».
Одним из значимых достижений переноса столицы на землю Сыра стало объединение разрозненных казахских земель. Вот что профессор писал в своем историческом труде: «К началу 1925 года в состав КазССР вошли Джетысуйская и Сырдарьинская области. То есть южные казахские земли, простиравшиеся от Аральского моря на западе до озера Алаколь на востоке, которые входили в состав Туркестанской автономии».
Как отмечал М.Киреев, в Кзыл-Орде известные политические деятели Алаша трудились над повышением политической культуры нации. Молодая столица быстро преображалась, началась большая стройка. И хотя впоследствии столицу перенесли, город для того времени был уже комфортным для проживания. Сюда приезжали люди из других регионов республики и всего СССР. Многие обрели здесь дом, очаг.
Остался в памяти людей
Несмотря на трудное послевоенное детство и юность, М. Киреев был добрым и чутким человеком. Он был очень скромным и, даже обладая серьёзными научными заслугами, не любил говорить о себе. «Радостного было мало», — признавался профессор. Он родился в одном из аулов Уральской области в 1929 году, в страшное голодное время. Его родители были простыми крестьянами. Через два года его семью – отца, мать, братьев и сестер – родной дядя (братишка отца) перевез в Алма-Ату. По воспоминаниям М. Киреева, в то время его дядя – Есенгали Киреевич Касабулатов – был директором Алматинского медицинского института. Он был настоящим интеллигентом, еще во время правления царской России окончил Саратовский медицинский институт. В первый год революции принял самое активное участие в становлении советской власти в Уральской области, организовывал молодежные революционные ячейки. Но в годы репрессий все его заслуги были забыты, и по какому-то доносу его объявили «врагом народа».
Дядя стал примером для подростка Мади — он тоже захотел учиться в школе, а затем и в институте. Вскоре такая возможность представилась: Мади пошёл в казахскую школу. В свободное время помогал матери, отцу, который работал кучером на фаэтоне известного министра просвещения Казахской ССР Темирбека Жургенова. Часто во дворе их дома останавливались крестьяне из аула Кастек, привозившие на продажу в город скот, овощи, дрова. Подросток помогал им резать скот, сортировать овощи, отвозить их на базар. За такую помощь они благодарили его: кто-то оставлял кусочек мяса или потрохов, другие — картошку или хлеб. Во время каникул Мади уезжал в упомянутый аул, нанимался пахать землю, пасти овец и за это получал небольшую плату.
Мади Курманович рассказывал об одном случае, который запомнился ему на всю жизнь. Однажды со службы в Монголии возвращался Алибек Даурбеков – бывший председатель аула Кастек. По дороге домой он остановился в доме Киреевых. На следующий день Мади, как полагается по казахскому обычаю, отправился с ним в его аул – просить суюнши у родственников Даурбекова. Шли долго. Вечерело. Путники зашли на ночлег в один из домов. Хозяин встретил их радушно, накрыл дастархан и завел разговор. Оказалось, что они пришли в дом Жамбыла Жабаева. Там и заночевали. Мади улегся рядом со знаменитым акыном. Для него это было настоящим счастьем.
…Неожиданно началась Великая Отечественная война, и их, тогда ещё школьников, стали агитировать поступать в институт. Самым привлекательным был тот факт, что студентам выплачивали стипендию — 140 рублей. На эти деньги можно было купить только одну буханку хлеба, если удавалось найти. Но именно поэтому в то голодное время многие мальчишки и девчонки шли на подготовительные отделения, а через год становились студентами. Мади уговорили поступить на исторический факультет Алма-Атинского педагогического института. Как и другие студенты, он добирался до вуза пешком, чтобы не тратить деньги на троллейбус. Дорога была неблизкой, поэтому чаще всего юноша и его сокурсники цеплялись за трамвай сзади. Учеба давалась Мади без особых трудностей. Преподаватели в институте были понимающими и чуткими. Как рассказывал Мади Курманович, тогда очередь за хлебом они занимали в три часа утра, стояли, бывало, до обеда и не могли явиться на лекции. Потом объясняли причину отсутствия, и педагоги не сердились, но спрашивали все равно строго. В то время хлеб был основным продуктом питания, люди ели только его, и то не досыта, как хотелось. Ведь другой еды почти не было. Несмотря на все лишения, М. Киреев все-таки окончил вуз. Он всегда с теплотой вспоминал своих любимых педагогов — Андрея Петровича Чижова и Сергали Есмагамбетовича Толыбекова.
Годы учёбы пролетели незаметно. По распределению Наркомпроса 19-летний Мади Киреев приехал в Кзыл-Орду 17 августа 1948 года. Он не мечтал о жизни в этом городе, надеялся, что в местном пединституте не окажется вакансий. Но судьба распорядилась иначе: парторг вуза встретил его с теплотой и предложил приступить к работе на следующий день. Молодому преподавателю предоставили квартиру, выдали аванс, посуду, постельные принадлежности и мебель — лишь бы он остался и работал в Кзыл-Орде. Юноша до последнего надеялся, что его отпустят в Алма-Ату. Он стал объяснять, что ему надо помогать матери, братишкам и сестренкам, его отец умер от болезни. Но парторг был непреклонен, отметив, что распределение Наркома отмене не подлежит. Так М. Киреев остался в Кзыл-Орде.
Он возвращался в Алма-Ату не раз, но только чтобы провести отпуск. Кызылорда стала его любимым городом, вся жизнь прошла именно здесь. Он постоянно изучал его историю, посвятив этому целую серию работ и исследований.
Здесь он обрел семейный очаг, который делил с единственной своей любовью – Валентиной Коротковой, по профессии тоже историком. К сожалению, она рано умерла. В этом городе родилась его единственная дочь Диана, были у него здесь друзья и коллеги. Бывшие студенты до сих пор помнят и уважают своего учителя.
Мира ЖАКИБАЕВА