(Продолжение, начало в №№129-132)
Один из популярных персонажей казахских преданий и легенд — Жиренше шешен (оратор). Обычно он сам ведет рассказ. И эти произведения устного поэтического жанра отличаются острыми сюжетными ходами и изысканным художественным языком.
Жиренше считался духовным отцом, эталоном для всех известных в истории представителей казахского ораторского искусства. Его назидательные рассказы и анекдоты связаны с событиями, происходившими в период правления благородного хана первого казахского государства аз-Жанибека.
По преданию, Жиренше родился в бедной семье и рано осиротел. Однажды хан Жанибек во время увеселительной охоты встретил в степи мальчика по имени Жиренше, который искал заблудившегося верблюда.
– Верблюда надо было пускать в путах, не так ли?— заметил хан.
– Путы его недавно схоронили,— ответил мальчик, дав понять, что некому смотреть за скотиной, отец недавно умер.
– Каков обычай в вашем доме, режут ли в честь гостя барана?— полюбопытствовал хан.
– У кого есть, тот режет одного барана, а у кого нет, тот может и двух! — ответил мальчик.
Чтобы убедиться в истинности его слов, хан со своей свитой приехал к нему в гости. Тогда мальчик подвел к хану суягную овцу и попросил дать благословение на убой. И тут до хана дошел смысл слов, сказанных мальчиком при первой встрече: у бедняка нет выбора, и потому он режет суягную овцу и таким образом лишается не только овцематки, но и ожидаемого приплода. Хан остался доволен находчивостью и щедростью мальчика и взял его под свое покровительство.
Однажды Жиренше приехал к своему дяде по матери в другое ханство. Он разъезжал по незнакомому городу, рассматривал достопримечательности и неожиданно перед ханским дворцом встретился с переодетой в мужскую одежду девушкой. Она оказалась дочерью хана, а переоделась для того, чтобы в тайне от всех сторонних глаз выбрать себе жениха по вкусу, им оказался Жиренше. Вскоре они поженились. Старый хан хотел оставить молодоженов при дворе, но Жиренше не прельстился богатством и властью и решил вернуться на родину вместе с молодой женой Каракоз айым. Хан отобрал сорок жигитов из своего войска для сопровождения зятя и дочери. Доехав до границ своей страны, Жиренше велел разбить шатры и остановился на привал. Устроил пышное угощение для сопровождающих и, одарив каждого из сорока ценными подарками, отправил назад. На вопрос хана «Почему не разрешил сопровождать до дома?» он ответил: «Народная мудрость гласит: не задерживай друга, ибо он опоздает в путь; не задерживай врага, ибо разузнает твои тайны».
Визири хана Жанибека, завидуя высокому положению Жиренше при дворе, пытались от него избавиться. Они говорили хану, что красавица-жена Жиренше — высокородная и умная, достойна украшать ханский двор, а не юрту бедного визиря. Жанибек поддался уговорам завистников, стал поручать Жиренше самые сложные, почти невыполнимые задания. Но верная Каракоз разгадывала все уловки коварного хана и выручала Жиренше, спасая от грозящей опасности, а может быть и гибели.
Вскоре Каракоз умерла, шешен Жиренше женился второй раз. Это была девушка из бедной семьи, звали ее Карашаш. По своей наружности и уму она не уступала любой ханской дочери. Злые языки снова стали натравливать хана на Жиренше. Чтобы сберечь честь своей семьи, Жиренше и красавица Карашаш упорно сопротивлялись ханским проискам, его грубой силе.
В преданиях о Жиренше подчеркиваются его гуманность, милосердие, доброта, мягкосердечность. Однажды Жиренше, вернувшись домой с молодой женой, застал хана который грозил сорока своим визирям за то, что они не смогли дать ответ на вопрос: «Каково расстояние между ложью и правдой?» С помощью Каракоз аиым Жиренше нашел разгадку: «То, что слышишь ушами, может быть и ложью, а то, что увидел глазами, это сущая правда, значит расстояние между ложью и правдой равно расстоянию между ухом и глазом». Хан был побежден, а приговоренные получили свободу.
Жиренше знал, что визири настроены к нему враждебно, да и сам всесильный хан не раз ставил ему ловушки, но враждовать и мстить он не способен и только предупреждает их гнусные затеи умом и изобретательностью. Благодаря своим положительным качествам в глазах общества он стоит выше самого хана и пользуется уважением народа.
Жиренше не огорчался оттого, что был беден, и не гордился тем, что стал советником хана. Наоборот, освободившись от суеты дворцовой жизни, он с наслаждением растягивался в своей бедной лачуге, приговаривая: «Эх, благодать в моем светлом и просторном, как дворец, родном доме!». При этом его длинные ноги до колена высовывались из дверей лачуги…
Находясь на службе у хана и выполняя различные его поручения, Жиренше не пресмыкался перед ним, не подхалимничал, а всегда держал себя с ханом как равный с равным, с чувством собственного достоинства.
По преданию, Жиренше на склоне лет овдовел и женился на сварливой и глупой женщине, от которой имел не менее глупого сына. Мать и сын заставляли состарившегося мудреца пасти телят и собирать кизяк в степи. Тут-то ему и встретился хан Жанибек.
– О, мой красноречивый советник, как поживаешь? — спросил хан. Жиренше ему ответил:
Когда сей муж постарел, а скот убавился,
Это было всего лишь двойным ударом, мой хан.
Но когда прибавилась к ним сварливая баба и непослушный сын,
То удары стал я получать с четырех сторон, мой хан.
За плечами у меня кизячный навоз.
И, думаю я, что это удел каждого из нас, мой хан…
Даже в старости Жиренше не склонял голову перед ханом, не притупился его разящий язык.
В другой раз хан Жанибек ехал чем-то подавленный.
– Не знаешь ли ты,— обратился он к Жиренше — кто в этом бренном мире может быть беспредельно счастливым, а кто глубоко несчастным?
– Беспредельно счастлив тот из мужей, кто обладает метким ружьем, ловчей птицей, быстроногим конем и безупречной женой; а горестно тому, у кого в доме враг, когда друзья вдали, будь он даже ханом,— ответил Жиренше.
В народе немало мудрых изречений и метких афоризмов, сохранившихся со времен Жиренше и распространяемых от его имени. Все они в той или иной мере затрагивают житейские темы и бытуют в форме небольших по объему, но довольно образных и лаконичных выражений.
В казахском устном народном творчестве имя Жиренше олицетворяет собирательный образ. «Образы искусных ораторов, находчивых людей встречаются почти во всех образцах устного народного творчества казахов,— писал М. О. Ауэзов,— но в преданиях о Жиренше этот образ достиг наивысшей точки совершенства. Почти во всех преданиях о Жиренше описываются его изобретательность, ум и выдающееся ораторское искусство».
В народных преданиях о Жиренше особо выделяются образы двух женщин, наделенных высоким умом и находчивостью, ораторским даром. Это Каракоз айым и красавица Карашаш (черноволосая).
Немалую роль в сплочении племенных союзов и объединений сыграли женщины-матери, родоначальницы больших и малых родов. Народ глубоко почитал их, воздвигал им памятники. До наших дней сохранились мавзолеи Айша-биби и Бабаджи-ханум. Народная память хранит также и имя Домалак-еней и многих других мудрейших матерей, оберегавших семейный очаг.
Женщины-казашки были непревзойденными мастерицами. Они изготавливали замечательные изделия из кожи, шкурок зверей, из войлока и пряжи из шерстяных ниток. Не уступали они мужчинам и в ораторском искусстве, и в устно-поэтической импровизации. По канонам исламской религии женщинам запрещалось развивать поэтический или музыкальный дар, всячески ограничивались и ущемлялись их права. Таким образом, имена казахских женщин, которые еще в скифско-сакские времена надевали царские короны и боевые шлемы предводителей войск, стали постепенно исчезать из устного народного казахского творчества. На этом фоне образы Каракоз айым, Карашаш сулу, Мендикыз и других выделяются как яркие звезды редкой красоты благодаря их искусству слова.
Мудрость и женскую проницательность не раз удавалось доказать Каракоз. После помолвки с Жиренше, узнав, что он не собирается оставаться в доме ее отца, она спросила:
– Почему Вы решили уехать? Ведь у моего отца кроме меня никого нет. Кому он оставит свое состояние после смерти! Ведь «если достаток у порога, то незачем собираться вдаль».
Жиренше убедил невесту, что полюбил он ее, а не ее богатство. И остановить его невозможно.
Тогда Каракоз послала людей к отцу, прося благословить и отпустить в страну суженого.
– Я – женщина, отец, поэтому наша доля всегда в чужих руках. Зять твой – мужчина, он должен вернуться к себе на родину.
Долг супружества, по мнению Каракоз, выше богатства отчего дома, власти хана. А сколько раз она спасала мужа и семью от происков недобрых людей. Однажды хан Жанибек пришел к ней, отправив Жиренше в дальний путь. Как хозяйка дома Каракоз пригласила правителя пройти на почетное место и подала вышитую шелком подушку с надписью «кто будет стучать рукой по чужой двери, тому в дверь будут стучаться ночами». Но властолюбивый хан словно и не заметил этих слов. Тогда женщина, сварив еду, подала одно и то же блюдо в разных чашках. Хан попробовал из каждой и недоуменно посмотрел на хозяйку. Тут она спросила:
– Чтобы масло не испортилось, его солят, а что делать, если портится сама соль?
Хан опять ничего не понял.
Тогда Каракоз айым спросила прямо:
– О, великий хан, если чернь взволнована, то хан успокоит свой народ, а кто успокоит хана, если он теряет покой?
Только после этого хан понял опрометчивость своего поступка и удалился.
А красавица Карашаш умом и рассудительностью превосходила даже Каракоз. Уже при первой встрече с Жиренше она показала свою сообразительность. Он попросил девушку объяснить, как пройти в аул, что за рекой. И та ответила:
– Есть две дороги: одна длиннее, но дойдешь быстрее, другая короче, но добираться будешь долго.
Оказалось, что одна дорога — через реку, но брода нет, переплывет не каждый. Другая — длиннее, но там есть брод. Девушка сразу пришлась по сердцу Жиренше, и он предложил ей выйти за него замуж. Она тоже призналась ему в своих чувствах, и, получив благословение отца и всех старших, Карашаш покинула родительский дом.
Живя с мужем, ей, как и Каракоз, приходилось отстаивать честь и жизнь супруга. Однажды, в отсутствие Жиренше, хан решил остановиться на ночлег в его доме. Карашаш подала к столу вареные яйца, окрашенные в разные цвета, дав понять хану, что как бы по-разному не выглядели женщины, суть у всех одна. Но хан не захотел понять намек и стал наведываться в дом Жиренше все чаще. Чтобы пресечь притязания хана, Карашаш угостила его своим материнским сгущенным молоком. Не зная об этом, хан отведал явство, а она заявила, что теперь хан для нее как родной сын, вскормлен материнским молоком. Только после этого Карашаш избавилась от назойливого хана.
Так женская смекалка и хитрость побеждают вероломство, а находчивость Каракоз и Карашаш превзошли даже достоинства Жиренше златоустого. Образы женщин-спутниц дополняют и подчеркивают ум, благородство и честность народного мудреца. И не случайно и Аяз би, и Жиренше златоустый становятся избранниками умных и красивых девушек. Для народной эстетики важно не сословное равенство двух сердец, а их личные качества и достоинства.
…Однажды супруга Аяз би, красавица Мендикыз, стоя перед зеркалом,
проговорила:
– Я удивлялась воле Всевышнего. Почему бы ему не соединить в супружеской чете равных? Посмотри на меня: я словно молодой месяц в ночь полнолуния, а ты дно высохшего озера, пустое ведро из-под дегтя.
– Нет, не так, — возразил Аяз би. – Когда предка всего человечества Адама изгоняли из райской обители, то Всевышний ему сказал: «Я создал эту райскую обитель для тебя, Адам, а ты уходишь отсюда по наущению злых демонов. Раз так, возьми с собой из рая что-нибудь ценное, стоящее». Тогда, Адам, не зная, что взять, спросил, какая из вещей райской обители более всего полезна человеку. — «Три вещи я создал, полезных человеку, — ответил Всевышний. — Первая из них — достаток, вторая — счастье, третья — ум. Выбирай!» Адам выбрал ум, благодаря ему явились достаток и счастье. Раньше ты была сокровищем, красным золотом, которые хранятся в сундуке. А я есть ум. Поэтому ты, несмотря на мой неказистый вид, на солидный возраст, пошла за мной», – заключил Аяз би.
Казахские предания и легенды представляют собой художественное преломление исторических событий через дела и помыслы общественных и культурных деятелей. Эти события в процессе фольклоризации действительности представляются и переиначиваются в соответствии с требованиями той или иной эпохи. В связи с этим подвергаются художественной переработке и конкретные образы исторических деятелей, герои преданий изображаются больше с положительной стороны, их образы нивелируются. Все это требует от исследователей фольклора большой осторожности и творческой последовательности в оценке деяний каждого персонажа.
По предположениям исследователей, первые казахские предания и легенды возникают в XI—XIII веках и связаны с историческим прошлым народа и именами его выдающихся деятелей Майкы би, Аяз би и других. В XIV— XVI веках появляются сюжетные основы преданий, связанных с именами Асанкайгы и Жиренше шешена. Все эти ранние и поздние предания, главным образом, отражают историю консолидации казахских племен, сложения единой казахской народности.
Ботагоз АЖАРБАЕВА
Подготовлено по материалам книги Б.Адамбаева «Казахское народное ораторское искусство» (Алматы, «Ана тілі», 1997 г.)(Продолжение в следующем номере)